| планета | новости | погода | ориентирование | передвижение | стоянка | питание | снаряжение | экстремальные ситуации | охота | рыбалка
| медицина | города и страны | по России | форум | фото | книги | каталог | почта | марштуры и туры | турфирмы | поиск | на главную |

ЯНВАРЬ-ПРОСИНЕЦ

Трещит морозный январь, льды впросинь красит. С прибавкой света и холода прибавились. И все-таки: "Новый год - к весне поворот",- говорили люди.

С пойм и полей пролегли полозницы к скотным дворам: время возить корма от стогов и скирд. Впереди - другая половина стойлового периода.

Много сейчас хлопот по прокорму у бодрствующих обитателей леса. Об этом рассказывают следы на снегу. Лосиные, заячьи, волчьи, лисьи. Понаслежено птицами и мышами. Их мелкие строчки напоминают замысловатую вышивку.

Долбежник-дятел из коры и заболони извлекает губителей дерева: златок, стригунов, стеклянниц, усачей. Возле дятла порхают синички, овсянки, поползни, пищухи. Всем им дает поживиться Тук-Тукыч.

В высоченном небе редеют куртинки далеких облаков. Солнце в столбах, ярких, как само светило. Иногда кажется, что оно в крестах, с ушами, в рукавичках или в кольцах. Все это признаки устойчивых морозов. Это явление объясняется так: находясь в беспрестанном движении, скопления ледяных кристалликов, из которых состоят переохлажденные облака, своими поверхностями преломляют поток солнечных лучей, отражая их на чистом просторе неба.

В царстве холода, в Якутии, палящий мороз проделывает и совсем невиданные штуки. На стуже человек отчетливо слышит шуршащие звуки, будто кто зерно сыплет под ноги. Такое явление сибиряки называют "шепотом звезд" - происходит оно от моментального" превращения капелек выдыхаемого пара в снежную пыль...

Январь - середина зимы. Впереди еще будут и жгучие холода, и седые вьюги, но уже отходит пора тусклых, коротких дней. Солнце повернуло на лето - это ль не радость! Зимний солнцеворот - самое заметное и самое радостное событие сезона. Исстари такое астрономическое явление отмечали ликованием: в честь светоносного солнца зажигали костры, скатывали с гор горящее колесо. Прибавка света означала, что на смену дряхлеющему году заступает во всем величии новый год, а с ним и новый цикл земледельческих работ.

Поскольку аграрная обрядность непосредственно отображает трудовую деятельность людей, то и Новогодье - рубежная дата начала большого круга обрядов,- естественно, связано с производственной жизнью народа. Русские люди издавна справляли Новогодье сразу же после зимнего солнцеворота: землепашество - главное их занятие в прошлом - всецело зависело от тепла, посылаемого солнцем. Стало быть, и обрядность в основном посвящалась солнечному культу. У народов скотоводческих Новогодье приурочивалось также к своему занятию: ненцы его приспосабливали к оленеводческой практике, монголы свой "цагаан cap" - белый - месяц - отмечали в феврале, сообразуясь с охотничьим промыслом.

Солнечное происхождение новогодних празднеств, видно, досталось русским со времен язычества, потому-то эту обрядность вполне можно назвать реликтовой. Интересно, что, когда христианские миссионеры перенесли в Древней Руси новолетие на март, а с 1348 года - на сентябрь, простые люди Новый год по-прежнему отмечали после зимнего солнцеворота. Никакие угрозы церкви не смогли изменить исконную традицию. С 1700 года летосчисление в нашей стране ведется с января. Только с этой поры народные новогодние забавы и увеселенья получили признание, больше того, правящие сословия придали им даже некоторую светскость, а князья церкви попытались согласовать православную обрядность с народной, уходящей корнями в языческую старину. Но ни светскость, ни бытовое православие не переделали народную новогоднюю обрядность: она, как и раньше, выражала свою аграрно-солнечную сущность, свою крестьянскую подоплеку. Впрочем, это относится ко всей календарной поэзии русских людей.

Предновогодье и первые дни нового года обыкновенно называли Святками. Продолжались они двенадцать дней. С 7 по 14 января (нового стиля) их называли святыми вечерами, с 14 до 19-го числа Святки слыли как страшные вечеpa. Деление новогоднего периода на светлую и темную части восходит к весьма отдаленным верованиям, когда полагали, что радость от разгорания солнца и увеличения дня непомерно бесит вредоносную нечисть, подстраивающую всяческие козни на вечерних игрищах крестьян. Согласно же христианским легендам бог, справляя рождение сына, на радостях отворяет ад, чтоб выпустить оттуда бесов повеселиться на празднике.

Накануне Святок - рождественский сочельник. К этому времени в избах делали большую уборку: мыли потолки и стены, скоблили ножом и натирали можжевельником полы. Ходили в баню, меняли белье, накрывали соломой стол. Ели в сочельник по-строгому: капусту с квасом, хлеб, взвар или сочево, вроде компота из яблок, груш, слив и вишен. Пожилые люди старались не есть "до звезды". Вечером на стол ставили скудную кутью: разваренную пшеницу или ячмень с черемухой, а кто побогаче - рис с изюмом. Стряпухи начинали готовиться к завтрашнему пированью: затирали пироги, ставили блины, затевали "прикуску" - печенье, месили кислое тесто для пышек.

Когда совсем смеркнется, по домам ходила Коляда - в вывороченной шубе, с звериной маской на лице, при ухвате или палке. "Уродилась Коляда накануне рождества",- распевали за окнами колядовщики- деревенские парни и девушки. Постращает Коляда детей, напотешит взрослых да и уйдет с толпой к соседям. Колядовщики на Святках еще дадут много представлений, в рождественский сочельник же они совершают как бы свой первый обход.

Когда-то Коляду воспринимали не как ряженого, Коляда была божеством, причем одним из влиятельных. Коляду кликали, зазывали, как это делали и по отношению к божествам меньшим - Таусеню и Плуге. Коляде посвящали предновогодние дни, в его честь устраивались игрища, учиняемые впоследствии на Святках. Последний патриарший запрет на поклонение Коляде был издан 24 декабря 1684 года. Полагают, что Коляда признавалась славянами за бога веселья, потому-то его и призывали, кликали в новогодние празднества веселые ватаги молодежи. Кстати, когда в течение долгих столетий из народной памяти исчезло божественное значение Коляды, этим словом стали называть не только рождественского лицедея - ряженого, но в некоторых местах (например, на Тамбовщине) огородное чучело, а "колядовщиками" ругали нищих. Таков был конец языческого кумира...

В Сибири, на Енисейщине, колядовщики на Рождество распевали "Виноградье". Хор подростков, а иногда и взрослых "робят" отправлялся со звездой в руках под окна изб. Сперва испрашивалось позволение хозяев пропеть "Виноградье". Если позволялось, толпа входила в избу с благодарственными словами:

Если колядовщиков не впускали, они подхватывали совсем другое: "Хозяин во дому, что дьявол во аду" и т. д. Обыкновенно в каждой избе колядовщики находили радушие и гостеприимство. После обращения к домохозяевам и их деткам запевала и хор исполняли "Виноградье":

И т. д.

"Виноградье" рассказывало о соколе-корабле, который на якорях "не стаивал", а носился по синему морю двенадцать лет "со полуночью". Хозяином сокола-корабля был Илья Муромец, кормой управлял Полкан-богатырь, палуб-щиком состоял Добрынюшка, а накидчиком - Алеша Попович. И вот повстречался им в море турецкий струг. Хан приказывает своим "робятам" Илью Муромца во полон взять, "Полканушку секи-руби; Добрынюшку под товар клади; Поповича Алешу во синя-море кидай"! Илья Муромец, услышав такие слова:

Испугались недруги, разбежались по своим стружкам да и пропали:

Пожелав хозяину "многая лето" и получив вознаграждение, хор отправлялся к другой избе.

Между прочим, в тексте этого "Виноградья" явно угадываются былинные мотивы. Здесь и герои излюбленного богатырского эпоса, и непомерная их сила, повергающая напасти. Да и поэтика тут былинного склада.

На звезде, которую несли колядовщики, изображали бурное море, корабль и богатырей на нем. Середину звезды делали из короба сита, в который вставляли рисунок корабля и свечу, снаружи короб оклеивали промасленной бумагой и углами с бахромой. Звезду насаживали на рукоятку.

На второй день после Рождества начинались святочные забавы и увеселения. С большой выдумкой изготовлялись маски, которые до XVI века называли харями и рожами. Для маскарадов рядились медведями, козами, слепыми лазарями, бойцами, старухами и даже курицами - рукава вывороченного полушубка натягивали на ноги, крючки застегивали по спине, полусогнутому на голову надевали маску с гребешком, сзади привязывали хвост. Многие шутники свои щеки мазали сажею или натирали кирпичом, искусно приделывали усы, на голову натягивали косматые шапки.

В средневековые времена, чтоб не уронить благочестие, люди сторонились, боялись масок. Полагали, что, изображая животное, человек теряет свой образ. Маскирование, или, как тогда говорили, "машкарование", было уделом скоморохов. Но и скоморохи нередко преследовались за перевоплощение: их ловили, приводили в съезжие избы, где для первого раза наказывали батогами, а для второго - секли кнутом и взыскивали пеню по 5 рублей. Бубны, домры и гудки ломали "без остатку"; маски предавали огню.

Наперекор такому осуждению грозный царь Иван Васильевич на Святках не только звал в свои палаты скоморохов, но и, облаченный "в преиспещренные машкары", сам пускался с ними в неистовый пляс. Переряженными плясали и его приближенные, а кто отказывался надеть маску, предложенную царем, жестоко наказывался. Был даже случай, когда за отказ принять маску разгневанный Грозный лишал жизни титулованных особ. Так, к слову, погиб князь Михаил Репнин.

Большую страсть к лицедейству и маскированию питал самозванец Лжедимитрий. Недаром на его труп, брошенный на Красной площади в Москве, народ положил маску, волынку и дудку, с приговором: "Долго мы тешили тебя, обманщик! Теперь сам нас позабавь!"

Маскарады с ряжениями и играми вошли в широкий обиход только в петровские времена, когда отменили всякие гонения на обрядовые увеселения. По улицам стали ходить толпы ряженых, во всех домах веселье не кончалось до глубокой ночи. В домашних театрах вошло в моду давать спектакли. Запрещалось только (и то с 1750 г.) "в платье, приличном к комедии" появляться на улицах. Повсеместны стали и святочные гадания. Особенно в их силу верили под Новый год (по-теперешнему, с 13 на 14 января).

Людей крестьянствующих, естественно, в этот вечер больше всего волновал будущий урожай: какой хлеб больше уродит, будет ли лето ненастным или сухим, долго ль протянется зима? Чтобы предсказать урожай того или иного злака, убеленные сединами старики отправлялись под Новогодье в риги, набирали там соломины с колосками разных хлебов, затем отправлялись чародействовать по оврагам. Там они втыкали соломины в снег и уходили. Наутро шли читать предвещания: какая соломина покроется инеем, тот злак и будет в предстоящем году урожайным.

Ну а молодежь гадала о своей судьбе: девушкам хотелось знать о суженом, о свекрови, о доме, где придется жить; парням - о невестах. Гадали на вечеринках и посиделках, в банях и возле храмов. Для вечеринок нанимали избу вдовы или солдатки.

Разнаряженные во все праздничное девушки рассаживались на лавках вдоль стен избы, а парни садились напротив на скамейках. Посреди ставили стол. Сваха, хозяйка избы, накрывала стол скатертью, нянюшка ставила блюдо с водою. Присутствующие снимали перстни, кольца и серьги, клали на стол, загадывая при этом желание. Сваха приносила платок, накрывала им блюдо, а нянюшка сверху клала кусочки хлеба, соли, угольки и печную глину. После песни хлебу да соли все это бросали в блюдо, куда затем клали перстни, кольца и серьги. Запевалась подблюдная песня, восхваляющая жениха и невесту:

По окончании песни все затянут припев:

Любили петь и о том, как "за рекой живут мужики богатые. Гребут золото лопатами, чисто серебро лукошками". После каждой песни сваха трясла блюдо, затем вынимали одну из вещей. По содержанию песни и судили о предстоящей судьбе владелицы или владельца вынутой вещи. Толкования эти были чисто местные, в разных русских краях- свои.

Подблюдные песни завершались "хоронением золота". Игра эта была такая. Одна из девушек брала кольцо (оно в гаданиях олицетворяет супружеский союз, брак), бывшее в блюде, и ходила вдоль рядка подруг, сидевших сложа руки. Когда хором затягивали песню, девушка незаметно вкладывала одной из сидящих кольцо в руки, а та передавала его так же незаметно в руки другой подруги. Песню при этом пели такую:

После песни девушка, пускавшая по рукам кольцо, начинала отгадывать, у кого оно теперь. Если отгадает - игру оканчивают, ошибется - продолжают. Напоются, наиграются, затем примутся за ярый воск: растопят и. выльют в воду. По отлитой фигуре судили загадавшей о судьбе.

Ряженые под Новогодье водили "кобылку": двух парней связывали спина к спине, передний держал вилы с насаженной соломенной головой лошади. Сверху "кобылка" покрывалась попоной, на которую усаживался мальчик-всадник. Образ лошади, конечно, был весьма дорог для крестьянина-землепашца.

На Новогодье в старой русской деревне "кликали овсень". Колядовщики, а в иных местах - пастухи, ходили по домам разбрасывать из рукавов зерна - на плодородие. Если встречали приветливо, кликающие пели песню, в которой сулили хозяину густую, ужинистую рожь, от которой "ему с колоса осьмина, из зерна ему коврига, из полузерна пирог". Хозяева благодарили колядовщиков "козульками" - фигурным печеньем и пирогами. "Кто не даст пирога- мы корову за рога",- стращали балагуры.

Для этнографов долгое время было загадочным происхождение слова "овсень". Одни исследователи народного быта утверждали, что слово это происходит от овса, которым обсыпали, обсеивали в Новогодье, другие "овсень" возводили к языческому божеству Авсеню или Таусеню. И только языковеду А. А. Потебне в 80-х годах прошлого столетия удалось доказать, что слово "овсень" связано с старинным названием января - просинец, иначе со словом "прояснять". После хмурых, рано вечереющих дней становится светлее. Это еще раз подтвердило, что новогодние обряды прежде всего аграрно-солнечного происхождения.

Кстати, богословы, подгоняя свои воззрения к "круговращению времян", к временам года, старались по-своему истолковать посветление дня в январе. Так, Григорий Нисский, живший в IV веке нашей эры, в одном из своих "Слов" замечает: "Ныне мрак начинает умаляться, и свет, увеличиваясь более и более, сокращает пределы ночи. Гибельная ночь греха, вырастая до последней крайности и беззакониями всякого рода доведенная до крайней степени нечестия, ныне начинает умаляться и редеть". Иными словами: обновление года необходимо, чтобы очиститься от накопленных прогрешений...

Но вот и новогодний, щедрый, или, как говорили когда-то, Васильев вечер. Крестьянские семьи усаживались в эту пору разбирать свиную голову. По народной символике свинья олицетворяет плодовитость, благополучие. Чтобы во весь год дому сопутствовал достаток, и усаживались "вепреца ломать": глава семьи разделял вареную голову на части, раздавая куски по старшинству. Самый маленький из ребят залезал под стол подражать хрюканью поросенка. Кости со стола хозяйка выкидывала в свиной закут: пусть свиньи не переводятся. Потом семья принималась есть кашу, затертую из разных полевых злаков и гороха. Перед тем как выложить кашу из горшка и сдобрить ее конопляным маслом и медом, приметливые хозяйки присматривались к тому, как она выглядит в горшке: коли каша румяная, раздымчатая - предстоящий год сложится удачливым.

Днем на Святках устраивали санные катания. Дуга в дугу саней по пятьдесят выстраивались поездом. В Сибири в ходу были рысистые бега: иноходцы и рысаки вихрем мчались под гиканье удальцов.

На Святки повсеместно на Руси справляли свадьбы. Считалось, что это время вплоть до Масленицы - лучшее для игры свадеб. Много невест на Святках дожидалось сватов, потому-то январь иногда даже в официальных старинных документах называли "свадебником". Так и писали: "От свадеб до Вербной недели", или: "Приехал о свадьбах".

В посленовогодний период Святок, в так называемые страшные вечера, оберегали хлебные амбары, дома и скот от проделок нечистой силы.

Под Крещенье последний раз совершались гадания. К разнообразным способам предсказания судьбы относится и бросание обуви за ворота, опоэтизированное В. Жуковским в романтической балладе "Светлана". Помните: "За ворота башмачок, сняв с ноги, бросали". Куда покажет носок - в той стороне и замужем быть.

Со Святок по деревням начинали готовиться к весне: отбирали семенной хлеб, чинили сбрую, закупали земледельческий инвентарь. В лесах заготовляли бревна для срубов, чтоб загодя по снегу вывезти их на усадьбы. Весь уклад крестьянской жизни наполнялся новым содержанием. Главное теперь - подготовка хозяйства к весне.

19 января - крещенские морозы: "Трещи, мороз, не трещи, а минули водокрещи". Ясная и холодная погода - к засушливому лету; пасмурная и снежная - на обильный урожай. Завтра перезимье о весне весть подаст: в стужу почудится желанное времечко.

Чем морознее, тем яснее. Но стоит завечереть - сумерки наглухо обхватывают день. Повиднеет только от "волчьего солнышка" - бледнолицей луны да от звездных высыпок. Светлая ночь зимой восхитительна!

21 января следили за ветром: подует с юга - посулит грозное лето. На Григорья (23 января), конечно, свои поверья. Ежели на стога и скирды иней выпадет - лето предстоит сырое да холодное. 24-го: "Федосеево тепло - на раннюю весну пошло". Окольная молва не обошла и следующее число: "На Татьяну проглянет солнышко - к раннему прилету птиц". Снег на Татьяну - лето дождливое. А вот 29-го морозяка пробежал леском окоченелым, распарывая шубы стволовые.

В узорочье кружев обрядились голые кусты, а мохнатые елочки, прикидывая обновы, так и не сбросили белые шубки, накинутые в оттепель при мокром снеге. Только их пружинистые ветки способны выдерживать груз тяжелой кухты. Другие б деревца снеговал загубил, а елочкам хоть бы что: от стоп до маковок - вылитые белые пирамидки.

Белое покрывало полей прошито строчками следов. Возле душистых стогов клевера наслежено русаком. На отшибе, в чернобыльнике, у косого - одна из лежек. В метель и холода заяц разгребает снег, укладываясь в глубокую ямку. Сверху логово заволакивается поземкой, и наш зверек становится обладателем белой горницы - теплой норы. В оттепель русак предпочитает открытую лежку, с нее и отлучается в сумерки на кормные угодья.

Когда-то эта пора слыла полукормицей: домашней живностью половина зимнего корма съедена. Скрипели набитые душмяным сеном возы, раздвигая полозьями пышные сугробы. Из глухих деревень отправлялись в извоз в Москву, где содержалось великое множество выездных, ломовых и рысистых лошадей. Предместья города походили на хутора и слободы. Зерновым фуражом, раскиданным у коновязей, пробавлялись стаи голубей и воробьев. А сумерками к сенникам забегали зайцы-русаки.

И ныне московская фауна не так уж бедна. В парках и скверах то и дело встретишься с пиршеством пернатых гостей. Вон под рослой рябиной натеряна мякоть плодов. Это снегири облегчали крону, изреживая красные кисти. Рябина на морозе здорово прозябла, провяла, сахару понабрала, вот от ее плодов и не отказываются снегири, отъедаясь вкусными семенами.

Ползимы миновало. К концу января фенологи отметят исчезновение пуночек - наших полярных гостей: на родину отлетят. Занимается пора гона у волков и лис, сопровождаемая отчаянными поединками среди соперников. И конечно, фенологи отметят главную новость средизимья - прибавку света. С облегчением, с радостью встречает живая природа весть о приросте долгоденствия.

Заканчивает январь Афанасий-ломонос: "Афанасий да Кирило забирают за рыло". Лютует зима, стужи поддает. "Афанасьевские морозы шуток шутить не любят",- причитал предусмотрительный деревенский люд, влезая в кожухи да полушубки. В легкой одежке страсть как холодно. А впереди морозы еще строже: "Это не диво, что Афанасий-ломонос морозит нос, а ты подожди Тимофея-полузимника (4 февраля), тимофеевских морозцев".