03.2.2006

Поиски древних сокровищ как хобби

«Это боспорский обол…» На ладонь ложится маленькая, почти невесомая монетка. Купить за нее две с лишним тысячи лет назад в Крыму можно было разве что кусок хлеба — и то не в голодный год. Степан Деркачев (имя и фамилия изменены) вытаскивает коробку из-под печенья и вытряхивает десятка полтора переложенных мягкой бумагой кругляшков: «А вот это уже сумма! Хватило бы даже на приобретение раба!» Степан не собирает специально монеты, он — кладоискатель и рад любой находке. За двенадцать лет вылазок в разные уголки Крыма, России, Белоруссии и Прибалтики он собрал самую фантастическую коллекцию предметов: от античных монет до средневековой сабли и каменного топора. Их объединяет только то, что все они когда-то были спрятаны или потеряны. Самой молодой находке — почти шестьдесят лет, самой древней — больше двадцати веков.

Первые находки

О кладах положено мечтать молодым людям в возрасте от семи до четырнадцати лет, а вовсе не взрослому усатому дяде. Тем не менее энтузиазму и страсти, с которой Степан Деркачев рассказывает о поисках сокровищ, могут позавидовать мальчишки. У него приступ кладоискательства случился в двадцать семь лет. «Не очень люблю вспоминать эту историю и не считаю свою первую находку настоящей, — говорит Степан. — Мы с ребятами пошли в поход, планировали неделю пожить на природе, причем посмотреть незнакомые места. Хотели начать с Белогорского района, затем продвигаться к Старому Крыму. Однажды вечером остановились на ночевку, стали лагерь разбивать. Я решил обосноваться поближе к кустам, стал колышек вбивать — а под ним что-то хрустит. Глянул — мама дорогая, кость, и, похоже, человеческая! Сбегал за лопатой — откопал еще несколько костей и череп. А рядом — большая монета с дырочкой, будто ее на шее носили. Кости я похоронил, но спать ночью не мог. Утром с ребятами пошли в село, нам рассказали, что место это известное — Васильковая балка. Во время войны фашисты и местные добровольцы убили здесь множество людей, которые скрывались в лесу. Видно, нашли и похоронили не всех…»

Следующая находка как будто нарочно поджидала Степана: соседка выбрасывала старую кровать — такие, с никелированными шарами на стойках, были модными еще в 60-е годы. Когда мужчина тащил по лестнице железки, один из шаров отвалился, и из него посыпались… монетки. В основном советские довоенные, но среди них был и российский пятирублевик 1898 года. Кто и когда использовал такое необычное место в качестве тайника, осталось неизвестным. Зато Степан всего за год из новичка, которому посчастливилось что-то найти, превратился в кладоискателя. Нашел и завел знакомства с такими же, как сам, «маньяками», одержимыми поисками сокровищ. Кстати, совсем не обязательно искать нечто драгоценное: в глазах кладоискателей ценны и черепки античной посуды, которые можно склеить, монетки, пустые пулеметные ленты, старинные аптечные пузырьки, баночки от соусов, помад, притираний, бутылки, наконечники средневековых стрел и прочее, прочее.

«Верю в мистику»

В земле проще всего искать монеты. Первый свой металлоискатель Степан купил с рук. Сейчас уже сам не сосчитает, какой у него по счету аппарат. Немецкое устройство «видит» металл на глубине 3,5 метра, причем различает черный и цветной. Опробовать его «в поле» кладоискатель собирается весной, его пригласили друзья из России в тур по заброшенным деревням. «Три года назад одно такое путешествие чуть не стоило мне жизни», — признается Степан. Тогда судьба забросила его вместе с товарищами по увлечению в Воронежскую область.

Село, куда они отправились, находилось километрах в двадцати от обжитых мест. Лес вплотную подступил к еще крепким домикам. Трава проросла на крышах, заборы свалились. Ни человека, ни домашнего животного — тишина действительно мертвая.

Цель кладоискатели выбрали сразу: здание конторы — его когда-то перестроили из помещичьего дома. Пока остальные осматривали чердак и простукивали стены, Степан спустился в подвал. «Сейчас-то я верю и в приметы, и в мистику всякую, — признается мужчина. — А тогда себе не хотел признаться, что хочется из этого места улепетывать изо всех сил! Сейчас если появляется такое чувство — не иду ни за что, пусть хоть о горах золота рассказывают».

Подвал оказался завален разным хламом. Зачем-то Степан стал ковырять ломиком прочно пригнанные каменные плиты, одна из них поддалась легко, и в неглубокой выемке мужчина увидел истлевшую ткань. Под ней оказалась плоская железная коробка. Степан бросился к выходу, вспомнил в последнюю минуту о ломике, повернулся, чтобы взять его, — и угодил ногой прямо в выемку. Ступня угодила в нее, как в капкан. Степан сначала пытался освободиться сам, потом принялся кричать. Как выяснилось потом, никто его не слышал, хотя приятели аукали несколько часов. На холодных плитах мужчина пролежал до вечера, пока кладоискатели не догадались осмотреть подвал. А в коробочке, за которую Степан заплатил вывихом ноги и серьезной простудой, оказались серебряный крестик, вырванные из Библии странички и позолоченный медальон с портретом мужчины. Все находки остались у Степана.

На суше и на море

С металлоискателем за монетами и железными предметами Степан Деркачев ходит в одиночку — компания в таком деле лишняя. В последний год удалось отыскать под Севастополем британскую монету и железную бляху, под Керчью — четыре гривенника середины позапрошлого века. Конкурентов развелось слишком много. Сам он считает, что с такими поисками пора завязывать. Поэтому год назад впервые опробовал поиски… под водой.

Выбрал место, давно облюбованное другими кладоискателями, — берег у мыса Тарханкут. «Дайвингом я уже занимался, оборудование у меня хорошее, полез в воду в октябре, было еще не холодно, — рассказывает Степан. — «Черные» подводники давным-давно поделили участки и который год «вычищают» затонувшие корабли. Античная керамика, монеты — это все приносит неплохую прибыль. Дело в том, что от берега на два-три километра тянется отмель. Ее называют кладбищем погибших кораблей, здесь тонули и греческие корабли, и генуэзские, и турецкие, и русские. Штормы двигают песок, и обнажается то одно, то другое судно. Поэтому «черные» промышлять стараются уже с весны».

То, что новичкам всегда везет, Степан понял, когда наткнулся на первую же груду обломков. Здесь уже кто-то побывал, обросшее ракушками дерево носило следы недавнего разрушения. Мелкие находки, конечно, уже ушли в песок, но Степану удалось разглядеть, как ему показалось, горлышко амфоры. Откапывал он находку около часа, практически на ощупь, — поднявшийся песок не давал возможности разглядеть даже собственные руки. Находка оказалась слишком тяжелой. На берегу Степан разглядел ее внимательно: не керамический, а металлический толстостенный сосуд с замысловатыми узорами. На дне виднелась какая-то сине-черная спекшаяся масса. Несколько дней кладоискатель отмачивал ее в воде, оказалось, на дне кувшинчика лежали стеклянные бусы!

Кладоискательство за несколько последних лет превратилось чуть ли не в массовое увлечение, балансирующее на грани закона. Люди, которые этим занимаются, говорят, что отделяют себя от «черных» поисковиков, копающихся на памятниках и на полях сражений. Но все равно, постороннему человеку трудно отличить их друг от друга.

Степан, впрочем, утверждает, что в «черных» нет азарта, чувства, что поиск гораздо дороже, чем найденное. И еще: кладоискатель не жадничает. Даже примета есть: не бери большой мешок для находок, он никогда не наполнится. Довольствуйся маленьким./НАТАЛЬЯ ЯКИМОВА www.1k.com.ua/ 

OutdoorsNEWS http://news.outdoors.ru