Мир путешествий и приключений - сайт для нормальных людей, не до конца испорченных цивилизацией

| планета | новости | погода | ориентирование | передвижение | стоянка | питание | снаряжение | экстремальные ситуации | охота | рыбалка
| медицина | города и страны | по России | форум | фото | книги | каталог | почта | марштуры и туры | турфирмы | поиск | на главную |


OUTDOORS.RU - портал в Мир путешествий и приключений

На суше и на море 1970(10)


НА ПЛОТАХ И ЛОДКАХ — ЧЕРЕЗ ОКЕАНЫ

НА ПЛОТАХ И ЛОДКАХ — ЧЕРЕЗ ОКЕАНЫ



Три судьбы

Днем 6 мая 1963 года вахтенный штурман советского турбоэлектрохода «Балтика», шедшего из Калининграда в Гавану, заметил парусную лодку. Капитан приказал изменить курс, и вскоре «Балтика» подошла к суденышку. Это была резиновая надувная лодка длиной семь с половиной и шириной около трех метров. На корме виднелось два мотора, мачта была оснащена парусами. Называлось суденышко «Тысяча вех», а плыл на нем всего лишь один человек — французский моряк Рене Лекомб.

31 марта он вышел в море из Гваделупы (Малые Антильские острова), намереваясь в одиночку пересечь Атлантический океан с запада на восток. К моменту встречи с советским судном Лекомб прошел примерно треть расстояния до Франции. От помощи, предложенной нашими моряками, он отказался, попросив лишь уточнить местонахождение его лодки. Ему сообщили точные координаты: 32°50' северной широты и 48°47' западной долготы.

После этого Лекомба видели еще с нескольких судов; в последний раз его заметили греческие моряки 27 мая. А в начале июля остов «Тысячи вех» с обезображенным трупом был обнаружен на скалах одного из

Азорских островов. Судя по всему, отважный путешественник потерпел аварию во время шторма.

... В ночь с 14 на 15 марта 1967 г. радиостанции западного побережья Южной Америки приняли сигналы бедствия. Их посылали с плота «Па-сифик», находившегося в это время в Тихом океане, в районе Галапагосских островов. Что же заставило людей отправиться в океан на илоту?

Организатор экспедиции испанец В. Альфар хотел доказать, что индейцы-инки начинали плавание через Тихий океан от берегов Эквадора, а не Перу, как считают некоторые ученые. Древние мореплаватели Южной Америки, утверждал Альфар, на своих бальсовых плотах добирались не только до Полинезии, возможность чего доказал еще Т. Хейердал, но даже до Австралии.

23 октября 1966 г. «Паспфик» отправился в плавание из эквадорского порта Гуаякиля. Вскоре плот, несмотря на все усилия команды, начало относить к северу — к Галапагосским островам. Спустя месяц после начала плавания, опасаясь, что плот разобьет о прибрежные скалы, В. Альфар обратился по радио за помощью. Через сутки к «Пасифнку» подошел эквадорский военный корабль и отвел его в одну из бухт архипелага. Там плот привели в порядок, несколько улучшили его конструкцию и парусное вооружение. Во время стоянки у Галапагосских островов команда «Паснфнка» сократилась с пяти человек до трех: двое отказались продолжать опасное путешествие.

Закончив все нужные приготовления, путешественники снова вышли в океан. За неделю удалось пройти более 460 километров на юго-запад, но затем экспедицию опять постигла неудача. Встречные ветры упорно не давали «Паснфику» продвигаться по заданному курсу. Запасы продовольствия и воды таяли, а сам плот начал медленно, но неуклонно погружаться в воду. Тогда-то и был подан сигнал бедствия, который приняли многие радиостанции. Капитан одного из судов подошел к плоту и снял с него людей. «Паснфик» к тому времени уже наполовину погрузился в воду.

...Англичанин Френсис Чичестер в молодости был летчиком, потом сменил много других профессий и, наконец, увлекся парусным спортом. Это он выиграл первые гонки яхтсменов-одиночек через Атлантику, занял второе место на следующих гонках, а потом пересек этот океан в третий раз — снова в одиночку, но уже не участвуя в соревнованиях. Под старость он решил отправиться на небольшой яхте в кругосветное путешествие.

Его смелый замысел финансировала фирма, заинтересованная в сбыте шерстяных изделий. Проверка их качества в самых различных климатических условиях могла послужить грандиозной рекламой и с лихвой окупить расходы на яхту, снаряжение и продовольствие.

В путешествие Чичестер отправился на двухмачтовой парусной яхте водоизмещением 18,5 тонны и с площадью парусов 250 квадратных метров. Для такого судна, как правило, требуется команда из десяти человек, но Чичестер решил, что справится п один. Свой корабль он назвал «Джипси Мот IV», так как совершал четвертое плавание в одиночку.

27 августа 1966 г. Чичестер вышел из Плимута (Южная Англия), намереваясь без вахода в порт пройти два океана — Атлантический и Индийский — и добраться до Сиднея в Австралии. Во время этого длительного и достаточно тяжелого перехода Чичестер управлял яхтой, следил за парусами, выверял курс, занимался текущим ремонтом, готовил пищу и даже... выращивал салат — украшение своего довольно-таки однообразного меню, основу которого составляли консервы.

Ради чего этот человек в четвертый раз отправился в опаснейшее плавание? Чнчестера не волновала какая-либо научная проблема пли желание прославиться. Он испытывал радость от самого плавания, его привлекала необходимость напряжения всех сил, неизбежная в таком путешествии. Чичестер писал: «...Я люблю приключения. Без них моя жизнь была бы неполной. Для меня дальние морские переходы — необходимость».

Все шло как нельзя лучше до 15 ноября, когда жестокий шторм вывел из строя автоматическое рулевое управление. Починить его самому оказалось невозможно, и Чичестер вынужден был постоянно стоять у штурвала, иначе яхта сбивалась с курса. Но так как дежурить круглые сутки физически невозможно, то скорость передвижения замедлилась. На долю моряка выпали тяжелые испытания: Чичестер мало и плохо спал, терял силы...

И все же он добрался до Сиднея без захода в порт. За 107 дней путешественник прошел около 25 тысяч километров. Когда «Джипси Мот IV» вошел в порт, силы Чнчестера были на исходе. С трудом выйдя на берег, он произнес только одну фразу: «Спать, и как можно скорее».

В XIX веке путь, проделанный Чпчестером за 107 дней, парусные корабли преодолевали в среднем за 127 дней. Если учесть, что экипажи этих судов работали посменно, а Чичестер был один, его переход, бесспорно, следует признать блестящим с точки зрения мореходного искусства. Не случайно Французская академия спорта наградила Чнчестера призом «За современное приключение», а королева Англии Елизавета II возвела отважного мореплавателя в рыцарское звание и сделала его командором ордена Британской империи.

Френсис Чичестер, однако, вовсе не собирался успокаиваться на этом: ведь его целью было не дворянское звание, а кругосветное плавание. Поэтому он пробыл в Австралии ровно столько, сколько нужно было, чтобы отдохнуть и привести в порядок «Джипси Мот IV», и 29 января 1967 года покинул гавань Сиднея.

Самым тяжелым оказался район вблизи мыса Горн — один из наиболее опасных для мореплавания на земном шаре. Этот район печально знаменит своими штормами, туманами и айсбергами. Плавание вокруг мыса Горн произвело на Чичестера сильнейшее впечатление. «Было что-то кошмарное,— вспоминает он,— в гудящем ветре и озверевшем море. Я чувствовал себя беспомощным перед силой волн, обрушившихся на яхту...»

Но вот все трудности и опасности многомесячного пути позади, и яхта Чичестера, теперь уже сэра Чичестера, входит в бухту Плимута. «Джипси Мот IV» сопровождают сотни лодок, катеров, яхт и небольшие военные корабли; в воздух для встречи яхты поднялись самолеты и вертолеты. Гремит залп в честь отважного путешественника, слышатся громкие крики тысяч людей, собравшихся на берегу.

Необычные плавания

Перед нами прошли три плавания— три судьбы: Лекомб погиб; путешествие на «Пасифике» окончилось неудачей, но людей удалось спасти; Чичестер успешно завершил свое предприятие. В эту схему по существу укладываются все необычные плавания. Но прежде чем рассказывать о них, следует дать определение этому понятию. В самом деле, что же это такое — необычное плавание?

Необычными мы условимся называть плавания на судах, резко отличающихся по типу или размеру (или по тому и другому одновременно) от тех, что служат для этой цели в данное время. Слокам и Чичестер со своими современными парусными яхтами не привлекли бы внимания, если бы они плавали в прибрежных районах. Но «кругосветка» на таких суденышках уже явление необычное, ибо в наше время океаны пересекают крупнотоннажные суда.

Плавание Колумба через Атлантический океан, выдающееся по своим результатам, не было в XV веке чем-то необычным с точки зрения мореходных средств, ибо в те времена каравеллы служили для дальних морских переходов. Путешествие же на каравелле образца XV века, предпринятое в 1962 году по маршруту Колумба, безусловно необычное.

Конечно, в силу каких-то особых обстоятельств (чаще всего кораблекрушений) люди часто вынуждены использовать любые плавучие средства. Нам же хочется рассказать лишь о плаваниях, совершаемых добровольно, по собственной инициативе.

За последние сто лет было совершено множество необычных плаваний. Одним из наиболее удивительных можно считать переход через Атлантический океан в простой шлюпке двух норвежских моряков.

Три миллиона гребков

Оказавшись в Нью-Йорке без денег, Г. Харбо и Ф. Самуэльссон решили вернуться домой в Норвегию на открытой морской шлюпке длиной в 5,4 метра, без паруса, пользуясь только веслами. Плавание в целях рекламы финансировал один американский владелец газеты. И вот в 1896 году норвежцы отправились в это рискованное путешествие.

Они гребли с восьми утра до полудня, затем отдыхал», снова гребли — и так день за днем. Од-нажды шторм опрокинул шлюпку, но даже в этот отчаянный момент Харбо и Самуэльссон сохранили присутствие духа. Они предусмотрительно надели спасательные нагрудники, и поэтому, когда очутились в воде, их руки оказались свободными. Морякам удалось поставить шлюпку на киль и вычерпать воду. Они упорно продвигались на восток и в конце концов добрались до Норвегии. За время этого плавания Харбо и Самуэльссон сделали более трех миллионов гребков веслами...

Спустя 70 лет, в 1966 году, два молодых англичанина — Д. Риджуэй и Ч. Блайт — повторили плавание норвежцев. На весельной шлюпке они за 92 дня прошли от Бостона (США) до западного побережья Ирландии. У путешественников были компас и радиопередатчик, но последним они ни разу не воспользовались. Пищу Риджуэй и Блайт готовили из обезвоженных концентратов.

Плавание оказалось тяжелым. Одежда почти все время была мокрой: то шел дождь, то в шлюпку залетали брызги волн. Даже выспаться по-настоящему не удавалось: лежать можно было только скорчившись, так как не хватало места.

Во время этого труднейшего перехода Риджуэй и Блайт не раз попадали в штормы, но они благополучно достигли цели. Плавание же двух других англичан — Д. Джонатана и Д. Хоара — кончилось трагически. В том же 1966 году они отправились на шлюпке через Атлантику и пропали без вести. Вскоре в океане обнаружили их перевернувшуюся шлюпку.

Выйти в открытый океан на весельной шлюпке — затея, граничащая с безумием. Гораздо чаще в дальнее морское путешествие отправляются на небольших парусных или моторных яхтах. Больше всего таких плаваний совершалось и совершается через Атлантический океан. В последние годы" стали проводиться даже трансатлантические гонки.

Гонки через Атлантику

Первые гонки по маршруту Плимут—Нью-Йорк состоялись в 1960 году по инициативе Королевского западного яхт-клуба (Англия). В них участвовало пять парусных яхт; на каждой — команда из одного человека. Все яхты были оснащены парусами из терилена, на четырех было установлено автоматическое рулевое управление. Согласно правилам, использовать двигатель было нельзя.

Старт был дан 11 июня. Все участники благополучно пересекли Атлантику и добрались до берегов Северной Америки, причем каждый шел по маршруту, выбранному им самим. Первым в Нью-Йорк пришел уже знакомый нам Ф. Чичестер, проделавший весь путь за 40 дней. Из 7,4 тысячи километров пути 2,6 тысячи Чичестер прошел в тумане — и все-таки был первым!

Вслед за ним пришел Хазмер, преодолевший океан за 48 дней. За исключением одного часа, его яхта все время шла с автоматическим рулевым управлением. Самое любопытное, что он добрался до цели без каких-либо признаков усталости и, выйдя на берег, заявил: «Это был самый лучший отдых в моей жизни».

Во вторых трансатлантических гонках (1965 год) участвовало 15 мореплавателей-одиночек. Среди них был и Чичестер, но на этот раз он пришел вторым: первое место досталось французскому яхтсмену Э. Та-барли. От Плимута до Нью-Йорка ему удалось добраться в рекордно короткий срок: за 27 суток 4 часа 56 минут.

Табарли шел на яхте, построенной из пластмассы (длина — 13,6 метра, водоизмещение — 5,4 тонны). Автоматическое рулевое управление в пути вышло из строя, и после этого Табарли мог оставлять руль не более чем на час. Спал он в общей сложности по два-три часа в сутки, подымаясь каждые полчаса, чтобы проверить правильность курса. Стремясь во что бы то ни стало прийти первым, французский яхтсмен пошел на большой риск: он не уменьшал парусность даже при сильном ветре.

В гонках 1968 года участвовало уже 35 спортсменов из 10 стран, в том числе одна женщина — Эдит Бауман из ФРГ. Среди яхт преобладали катамараны и тримараны, то есть суда с двумя и тремя корпусами. Табарли на этот раз не повезло: его тримаран столкнулся с грузовым судном, и победа досталась англичанину Д. Уильямсу, прошедшему дистанцию за 26 дней 3 часа 20 минут.

Всего через Атлантический океан в том или другом направлении было совершено несколько десятков плаваний на небольших судах. Далеко не все они кончались успешно: некоторые из смельчаков (например, Ле-комб) погибли, других вовремя подобрали проходившие мимо суда.

Англичанка Энн Дэвисон была первой женщиной, которой в одиночку удалось переплыть Атлантику. В 1953 году в возрасте 38 лет она за 65 дней пересекла океан на парусной яхте. В это путешествие смелая женщина отправилась по несколько необычной причине. В одном из плаваний погиб ее муж, страстно любивший море. Энн казалось, что жнзнь для нее кончилась... Но через некоторое время у нее зародилась мысль — победить стихию, погубившую ее мужа, доказать, что она, женщина, сильнее океана, и этим как бы отомстить беспощадной стихии за гибель любимого человека. И Дэвисон удалось добиться своего: несмотря на сильные штормы, она успешно закончила плавание.

Вокруг света в одиночку

В то самое время, когда Харбо и Самуэльссон день за днем работали веслами в Атлантике, океаны бороздил шлюп «Спрей». На этом небольшом суденышке американскому моряку Джошуа Слокаму впервые удалось совершить кругосветное путешествие в одиночку. Слокам всю жизнь провел в дальних плаваниях и был, как говорится, старым морским волком. В последние годы службы он был капитаном парусных судов. Времена же для парусников наступали тяжелые: в конце XIX века их быстро вытесняли паровые суда. И Слокам в числе многих других моряков парусного флота в конце концов потерял работу.

Что было делать? Получить место капитана парусного корабля стало почти невозможным... Расстаться с морем и доживать свой век на берегу? Но он был не так стар для этого...

Слокам решил построить своими руками небольшое судно и в одиночку отправиться в кругосветное плавание. За 13 месяцев упорной работы Слокам построил шлюп, названный им «Спреем». На этом-то одномачтовом с легким парусным вооружением суденышке длиной в 11,2 метра Слокам и отправился в 1895 году в океанские просторы.

Плавание американского моряка не имело какого-либо научного значения, но было блестящим, сенсационным спортивным достижением. За 3 года 2 месяца и 2 дня Слокам совершил кругосветное плавание, пройдя более 85 тысяч километров. Он доказал, что хорошо подготовленные люди даже на маленьких, но правильно сконструированных судах могут предпринимать самые далекие и опасные путешествия.

Другое, так сказать, классическое кругосветное плавание в одиночку совершил в двадцатых годах нашего столетия француз Ален Жербо. Во время первой мировой войны он был летчиком. На фронте погибли все его друзья, и Жербо возненавидел войну и буржуазное общество. «Война заставила меня уйти от цивилизации. Я не стремлюсь вновь вернуться к ней»,— писал он. Что же делать? «Ничто не заполняет огромной пустоты моей жизни»,— жаловался Ален. А тут еще умерла его мать...

Давно уже мечтал Жербо отправиться в одиночку в далекое и опасное плавание, которое отвлекло бы его от навязчивых воспоминаний. И вот теперь он решил осуществить свою мечту. Был куплен тендер «Файркрест» — одномачтовое парусное судно с длинным горизонтальным бушпритом. «Файркрест» был построен в 1892 году из дуба и тика, обладал хорошими мореходными качествами и достаточной надежностью, несмотря на свой почтенный возраст. «Файркрест» был очень узок (2,5 метра ширины при И метрах длины) и необычайно остойчив. Перевернуть его было практически невозможно, так как это небольшое суденышко имело внушительную осадку в 1,8 метра, его свинцовый киль весил 3,5 тонны, а балласт в трюме еще 3 тонны.

Жербо отправился в плавание в 1923 году. В западной Атлантике он попал в шторм, свирепствовавший в течение двадцати дней. Ветер рвал паруса, приходилось почти непрерывно их чинить. Лил проливной дождь. «Я настолько пропитался водой,— вспоминал путешественник,— что кожа на руках разбухла и размякла, и я испытывал ужасные мучения, когда приходилось тянуть снасти или чинить паруса». Тропические ливни, ураганы, палящее солнце, голод, муки жажды, болезни, изнуряющие двенадцатичасовые вахты у штурвала — все пришлось перенести Жербо. И тем не менее на 101-й день пути он добрался до Нью-Йорка.

Пробыв более года в США, отремонтировав «Файркрест» и отдохнув, Жербо в 1924 году продолжил путешествие. Он пересек Тихий и Индийский океаны, вновь вышел в Атлантику и в 1929 году вернулся во Францию, завершив кругосветное плавание. Оно было более длительным, чем у Слокама, и потребовало "большей затраты сил.

Пссле второй мировой войны в плавание вокруг Земли почти одновременно отправляются французы Ле Тумелен и М. Бардьо. Жак-Ив Ле Тумелен на парусной яхте «Курун» проделал кругосветное путешествие в 1949—1952 годах, причем без единой аварии, не порвав ни единого паруса, ни разу не посадив свое суденышко на мель. Гораздо дольше длилось плавание Мишеля Бардьо: стартовав 1 января 1950 года, он вернулся на родину только осенью 1958 года. За это время на своей небольшой парусной яхте «Четыре ветра» он прошел 130 тысяч километров.

В 1967 году в кругосветное плавание вышел поляк Леонид Телига. После захвата Польши немецкими фашистами он работал шкипером на советских торговых судах в Черном море, позднее стал летчиком и сражался с нацистами. В послевоенные годы, вернувшись в Польшу, Телига занялся журналистикой, продолжая увлекаться парусным спортом, которым он интересовался еще в юности.

С помощью общественных организаций Телига построил парусно-моторную яхту «Опты»,- на которой отправился в кругосветное путешествие. Он прошел таким маршрутом: Касабланка — Малые Антильские острова— Панамский канал — Галапагосские острова — Таити — острова Фиджи. От Фиджи Телига без захода в порт за 165 дней пере-сек Индийский океан, прошел вдоль берегов Африки и летом 1970 года вернулся на родину.

„ Кон-Тики" и „Еретик"

Выше говорилось о плаваниях на весельных суденышках, парусных или моторных яхтах. Многие из них — образцы мужества и бесстрашия. Но в последние десятилетия наибольшее впечатление, безусловно, произвели экспедиции Т. Хейер-дала и А. Бомбара. Объясняется это тремя основными причинами. Первое — средства передвижения: илот у Хейердала и резиновая надувная лодка у Бомбара. Второе — цели: не спортивные, не рекламные, а научные. Третье — книги этих людей: и Хейердал («Путешествие на «Кон-Тики»), и Бомбар («За бортом по своей воле») настолько интересно рассказали о своих необычайных путешествиях, что уже одно это сразу же вызвало к ним всеобщий интерес.

Как известно, Хейердал предпринял столь необычную экспедицию, чтобы обосновать свою гипотезу о заселении Полинезии через Южную Америку. Но прежде следовало доказать возможность пересечения океана южноамериканскими индейцами. Так как инки плавали на бальсовых плотах, то и Хейердал решил со своими пятью товарищами на таком же плоту добраться из Перу до островов Полинезии.

В 1947 году, подгоняемый течением и ветром, плот «Кон-Тики», сооруженный из очень легких бальсовых бревен, за 101 день плавания прошел почти восемь тысяч километров и достиг архипелага Туамоту. Этой экспедицией Хейердал доказал, что на бальсовом плоту можно пересечь Тихий океан с востока на запад. Но проблема заселения Полинезии еще ждет своего решения. Для этого нужда длительная исследовательская работа ученых разных специальностей.

...Как показывает статистика, 90 процентов людей, оказавшихся в шлюпках или на плотах, умирает в первые три дня после кораблекрушения. Известно, что без пищи и пресной воды человек может продержаться больше трех дней; жертвы же морских катастроф часто умирают даже в том случае, когда у них есть и пища, и пресная вода. Что же служит причиной их гибели?

Этой проблемой заинтересовался молодой французский врач Ален Бомбар. Изучив материалы о морских катастрофах, он пришел к правильному выводу: люди умирают от сознания своей обреченности, от сильнейшего нервного потрясения.

Как же им помочь? Как заставить их поверить, что спасение возможно и после гибели судна? Как побудить их бороться за свою жизнь? Очевидно, решил Бомбар, нужно наглядно продемонстрировать, что с океанской стихией можно бороться даже в самых, казалось бы, безнадежных условиях. И вот в 1952 году молодой врач организует экспедицию на «Еретике» — открытой резиновой надувной лодке длиной 4,65 и шириной 1,9 метра. На этой лодке, имея только небольшой аварийный запас продовольствия и пресной воды, Бомбар решил переплыть Атлантический океан.

Во время плавания он питался сырой рыбой и планктоном, пил сок из рыбы и дождевую воду. Все, казалось, было против него, но воля, выдержка, мужество победили. Переплыв за 65 дней океан, Бомбар добрался до острова Барбадоса у берегов Южной Америки, не притронувшись к аварийному запасу продовольствия. Его путешествие подтвердило огромное значение морального фактора в борьбе с океанской стихией. Оно показало, что потерпевшие кораблекрушение при определенных условиях, даже не имея пищи и пресной воды, могут довольно долго продержаться в море. Во время плавания Бомбар провел интереснейшие медицинские наблюдения над своим организмом. Это путешествие молодого врача было ценным, хотя и несколько жестоким экспериментом, давшим немало материалов для науки.

Путешествия Уилписа

Плавание Хейердала и выход в свет его книги вызвали настоящий ажиотаж вокруг необычных плаваний. За последние два десятка лет было совершено множество путешествий на плотах по рекам, морям и океанам. Многие из этих предприятий кончились крахом, вроде плавания на «Пасифике». Из тех, что успешно завершились, стоит отметить экспедицию американского моряка Уильяма Уиллиса (1893—1968 гг.). В 1954 году он, как и Хейердал, стартовал из Кальяо (Перу). За 115 дней Уиллис прошел около 12 тысяч километров, отделяющие Американский континент от островов Самоа. Плот Уиллиса был сделан из бальсы, как и «Кон-Тики», но американский моряк отправился в плавание один, если не считать кота и попугая.

В книге «На плоту через океан» Уиллис так говорит о цели своего плавания: «Я не хочу доказать какую-либо научную теорию или открыть новый путь, чтобы по нему шли другие... Мне хочется подвергнуть себя суровому испытанию, какому должен, по-моему, подвергнуть себя каждый человек... возможно, мой опыт когда-нибудь пригодится потерпевшим кораблекрушение».

Трудности и опасности, с которыми пришлось встретиться американскому моряку, были действительно велики: одиночество, которое он в отличие от Слокама и Чиче-стера переживал очень тяжело, потеря запасов пресной воды, штормы, мучительные болезни (в этом отношении Уиллису принадлежит своеобразный рекорд) и, наконец, кошмарный эпизод с акулой.

Поймав как-то на крючок акулу, Уиллис вытащил ее на плот, пригвоздил острогой к бревнам и стал вытаскивать из пасти крючок. Едва он его достал, как акула бешено рванулась, Уиллис поскользнулся на водорослях, которыми обросла корма плота, и упал в воду. При этом его рука случайно попала акуле в пасть и была сильно поранена.

Плот, подгоняемый ветром, на всех парусах уходил на запад. Из раненой руки лилась кровь, намокшая одежда тянула вниз. «Я погиб. В отчаянии я стал плыть за плотом,— вспоминал Уиллис,— но тут же сдержал себя, сообразив, что за ним все равно не угонишься. Тут я осознал, что леска все еще обернута вокруг моей правой руки... Другой конец лески был привязан к поперечному бревну на корме плота». Это и спасло Уиллиса: держась за леску, он осторожно подтянулся к плоту и с трудом взобрался на его скользкие бревна...

Испытания, выпавшие на долю Уиллиса, не отбили у него охоты к опасным путешествиям. Через несколько лет после своего первого плавания он вновь отправляется через Тихий океан. На этот раз он решил удлинить маршрут до Австралии. Уиллис соорудил плот (снова из бальсовых бревен), набрал «экипаж» — две кошки и почтового голубя — и 5 июля 1963 года вышел в океан.

Во время шторма у плота был серьезно поврежден руль, но Уиллису все же удалось добраться до Западного Самоа. Там он отдохнул, привел в порядок плот и пустился к берегам Австралии, которой и достиг 9 сентября 1964 года. В это время Уиллису был уже 71 год, но его плот недаром назывался «Возраст — не помеха»!

Но третье плавание неугомонного морехода кончилось трагически. На этот раз Уиллис изменил своей привязанности к плотам и решил на крохотной яхте пересечь Атлантический океан с запада на восток. Это суденышко только с большой натяжкой можно было назвать яхтой: длина парусной лодки Уиллиса составляла 3,36 метра, ширина — чуть больше метра. 3 мая 1968 года Уиллис вышел из Нью-Йорка и взял курс на Плимут.

А 20 сентября советский рыболовный траулер «СРТ-4486» в 700 милях к западу от Ирландии заметил в море полузатопленную лодку со сломанной мачтой. Суденышко подняли на борт траулера. Людей в лодке не оказалось, руль был вырван, верхняя часть рубки из стекловолокна разбита...

По найденным в рубке документам установили, что это яхта Уиллиса. Последняя пометка в морском астрономическом ежегоднике была сделана 20 июля; следовательно, скорее всего в этот или на следующий день бесстрашный путешественник погиб. Несколько часов «СРТ-4486» искал в океане Уиллиса, но поиски оказались безуспешными.

Бишоп против Хейердала

Одни плавания на плотах были предприняты с научными целями, другие — для проверки своего мужества и выносливости, третьи — из желания прославиться. Было, наконец, и такое путешествие на плоту, в которое люди отправились из-за безработицы.

В 1956 году молодые канадцы А. Боду, Г. Ванакир и М. Модена за три месяца пересекли Атлантический океан от города Галифакса в Канаде до берегов Англии. Не от хорошей жизни отправились они в это плавание. Инженер-электрик А. Боду работал судомойкой в ресторане, тяжело приходилось и двум его будущим спутникам. Бедность, лишения, работа не по специальности, отсутствие каких-либо перспектив ...

Может, рискнуть? Переход на плоту через океан — это сенсация, а сенсация — это деньги... Риск? Да, и смертельный... Но что же делать? А вдруг удача?!

И вот, соорудив плот и взяв заведомо недостаточное количество продовольствия (на большее не хватило денег), они вышли в море. Экономить начали чуть ли не с момента отплытия. Так как поймать рыбу долго не удавалось, питаться пришлось водорослями. «Есть это отвратительно, но мы знаем, что необходимо сохранять запасы, которые нам удалось сделать на берегу»,— записывал в своем дневнике А. Боду.

Три месяца безработные боролись с бурями, мерзли и голодали. Особенно мучительными были последние дни путешествия: продовольствие кончилось, оснастка плота износилась, и управлять им стало трудно. Добравшись до Англии, канадцы продали материалы о путешествии одной из лондонских газет и этим несколько поправили свои дела.

В том же 1956 году в океан вышел еще один плот, на котором через Тихий океан отправился Эрик де Бишоп. В противоположность Т. Хейердалу он считал, что не южноамериканские индейцы плавали в Полинезию, а, напротив, полинезийцы — в Южную Америку. Бишоп полагал также, что полинезийцы плыли не прямо на восток, против пассатов, а спускались прежде примерно до 40° южной широты, в район сильных западных ветров. «Почти у Южной Америки,— писал он,— их подхватывало течение Гумбольдта и несло до Перу, откуда, естественно, легко было возвратиться в Полинезию, пользуясь восточными пассатами и течениями».

Стремясь доказать свою правоту, Бипшп соорудил из бамбука плот «Таити-Нуи I» (в переводе — «Великий остров Таити») длиной в 14 и шириной 4,5 метра; управлялся он при помощи выдвижных килей.

8 ноября 1956 года плот вышел в океан. Вместе с Бишопом экипаж состоял из пяти человек. Экспедиция продолжалась дольше, чем предполагалось,— шесть с половиной месяцев, поэтому участники экспедиции стали голодать. Лишь- на 195 день плавания вызванный по радио чилийский крейсер снял их с плота в районе островов Хуан-Фернандес и доставил в Чили.

Теперь предстояло проделать второй этап путешествия, уже в обратном направлении,— из Южной Америки в Полинезию. В феврале 1958 года плот «Таити-Нуи II» вышел из Чили, в конце марта добрался до Кальяо, откуда 13 апреля начал плавание к островам Полинезии. «Таити-Нуи II» был сооружен из кипарисового дерева и управлялся четырнадцатью выдвижными килями. Впоследствии пришлось установить еще большой руль на корме. Вскоре бревна оказались сильно поврежденными корабельными червями, и плот стал постепенно погружаться в воду. Участникам экспедиции пришлось спать на крыше каюты, так как палубу то и дело заливало водой. Когда плот почти целиком погрузился в воду, его пришлось разобрать и соорудить легкий плот «Таити-Нуи III». На этом плоту экспедиция достигла острова Рака-ханга. 30 августа плот разбился на коралловых рифах острова. Бишоп погиб, остальным удалось спастись.

Неудачная конструкция плота, случайный подбор людей, приведший к непрерывным ссорам, недостаток продовольствия, болезнь Бишопа — все это послужило причинами чрезвычайно тяжелых условий плавания.

„Нинья II"

В последние годы на морских путях можно встретить корабли, словно перенесенные силой волшебства из прошлого в настоящее. Дело в том, что на воду было спущено несколько судов, копировавших прославленные в истории мореплавания корабли. В их числе каравелла «Нинья TI»— точная копия самого маленького судна в первом путешествии Колумба.

Можно ли в наши дни повторить плавание Колумба с помощью только тех средств, какими пользовался испанский мореплаватель? Карлос Этайо, бывший лейтенант испанского флота, решил доказать, что это возможно. Конструкция и оснастка судна, снаряжение, инструменты, пища, одежда, оружие — все было таким же, как в конце XV века. В путешествие взяли или подлинные вещи того времени, пли специально изготовленные по старинным образцам. На «Нинье II» не было ни радио, ни современных спасательных средств. И лишь одна деталь нарушала стиль XV века: моряки Колумба не курили, так как табак в Европе до открытия Америки не был известен, экипаж же «Ниньи II» (девять человек) не нашел в себе силы отказаться от этой укоренившейся привычки.

4 августа 1962 года «Нинья II» покинула берега Испании. Без особых приключений добрались до Канарских островов, погрузили там свежие овощи и фрукты и 10 октября отправились дальше. Но в точности повторить маршрут Колумба не удалось: «Нинью II» отнесло на юг, плавание стало более продолжительным, а потому и более тяжелым. Стояла жара, овощи и фрукты вскоре сгнили, солонина протухла, бочки с пресной водой рассохлись, дал течь и корпус корабля, в результате чего подмокли в трюме рис и бобы.

Воду из трюма откачивали двумя помпами образца XV века, которые поочередно приходилось ремонтировать. Тяжелая работа, недоедание, жажда, штормы — все это не сломило испанцев. В конце декабря 1962 года плавание благополучно завершилось: «Нинья II» подошла к Сан-Сальвадору — одному из Багамских островов.

Расстояние от Канарских островов до Сан-Сальвадора Колумб покрыл за 33 дня, а Этайо за 77. Худший результат современных колумбов —результат сноса «Ниньи II» на юг, что, впрочем, и не удивительно: в составе ее экипажа было всего два профессиональных моряка.

Наследники поморов

В XVI — начале XVII века в торговле с Сибирью важную роль играла Мангазея, расположенная на реке Таз, недалеко от Обской губы. От Архангельска до Мангазеи русские люди добирались и сухопутным путем, и морским — вдоль берегов Северного Ледовитого океана. Обычно промышленники успевали за одну навигацию проделать путь туда и обратно. Плавали поморы на небольших парусных судах; такие препятствия, как полуострова Канин и Ямал, вытянувшиеся далеко на север, чаще всего не обходили, а пересекали почти напрямик, используя систему речек, озер и волоков. Именно этот маршрут и решили повторить старый полярник-зверобой Д. А. Бу-торин и писатель М. Е. Скороходов.

Но где же взять судно для такой экспедиции? Случайно Буторин узнал о списанном на дрова парусно-моторном карбасе, обслуживавшем зверобойные шхуны. Буторин приобрел его и стал приводить в порядок, а по существу переделывать по-своему: сделал новый киль, установил двигатель, из оцинкованного железа смастерил маленькую лодку и взял ее на борт карбаса, длина которого составляла 8 метров.

Из двойного брезента Буторин соорудил каюту, в которой стояли две раздвижные койки, железная печка и столик. Печка удалась на славу: раскалялась быстро, грела сильно, так что в каюте было тепло даже при ледяном ветре. На этой печке готовили пищу, кипятили чай.

14 мая 1967 года, погрузив на «Щелью» (так был назван карбас) продовольствие, запасной мотор и 160 литров бензина, захватив географические карты и винтовку с запасом патронов, путешественники отошли от причала Архангельского яхт-клуба. Плавание началось раньше, чем была открыта арктическая навигация.

Из Архангельска «Щелья» направилась вверх по Северной Двине, затем прошла по Пинеге и каналу Пинега — Кулой, после чего по реке Кулой спустилась в Мезенскую губу. Отсюда путешественники морем дошли до полуострова Канин, пересекли его по рекам, озерам и волокам, вышли в Чешскую губу Баренцева моря, прошли вдоль Тиманского берега, обогнули полуостров Русский Заворот и вышли в Печорскую губу.

Здесь «Щелья» встретила льды. Приходилось осторожно вести карбас между льдинами, то и дело натыкаясь на ледяные поля, заставляющие поворачивать обратно. Это, пожалуй, была самая тяжелая часть пути. Зато Печорская губа порадовала удачной охотой: Буторин убил морского зайца — животное из семейства настоящих тюленей. Теперь у путешественников было свежев мясо и жир.

...Скопления льдов остались за кормой, «Щелья» прошла проливом Югорский Шар и подошла к Ам-дерме. Тут сделали остановку, перебрали и отрегулировали в мастерских мотор. Полярники снабдили путешественников теплой одеждой, свежим картофелем, консервами и другими продуктами, запасными деталями для двигателя. 16 июля Буторин и Скороходов простились с гостеприимной Амдермой и вдоль Югорского полуострова двинулись к Байдарацкой губе.

Подобно поморам наши путешественники решили не обходить Ямал морем, с севера, а пересечь его напрямик — от Байдарацкой губы до Обской. Но обстановка для такого перехода оказалась крайне неудачной. Лето в Заполярье стояло жаркое, сухое, реки обмелели, на них появились мели и перекаты. Десятки раз пришлось Буторину и Скорохо-дову разгружать «Щелью», тащить ее волоком и снова грузить.

Завершив переход через Ямал, путешественники вышли на простор Обской губы, поплыли в Тазовскую губу и наконец добрались до того места, где некогда стояла легендарная Мангазея,

В кроватях и ваннах

Можно было бы долго рассказывать о необычных плаваниях, но подробно перечислять их нет необходимости. У путешествий такого рода много общего, типического. Но об одной группе плавания стоит сказать хоть несколько слов. Речь идет о путешествиях совершенно неподготовленных, а нередко и просто бессмысленных.

В 1948 году американский студент Льюис, учившийся во Франции, соорудил в Марселе плот из пустых бочек из-под бензина, наполненных мячиками для пинг-понга, и вышел на нем в море вместе со своими товарищами. Странное сооружение сопровождали многочисленные катера и яхты. Любопытные с интересом наблюдали, чем кончится эта затея. Плот оказался настолько легким, что подпрыгивал даже на небольших волнах, грозя перевернуться. Льюис и его спутники стали подавать сигналы бедствия. Незадачливых мореходов тут же сняли с плота и, к немалому удовольствию зрителей, собравшихся в порту, доставили обратно в Марсель.

Несколько плаваний на самых, казалось бы, неподходящих предметах было совершено через Ла-Манш. Этот пролив переплывали на доске, в кровати, ванне, бочке и т. д. Англичанин Р. Платтен умудрился пересечь Ла-Манш даже в «бутылке». В 1965 году, желая привлечь внимание к своей особе, он соорудил своеобразное судно, напоминающее по форме бутылку из-под джина, но солидных размеров — пятиметровой длины. Установив на этом судне подвесной мотор, Платтен за 8 часов 20 минут покрыл расстояние от Англии до Франции.

Каково же значение необычных плаваний? Что это такое — мода, спорт, новый метод научного эксперимента? Заранее оговариваемся, что мы не собираемся обсуждать значение путешествий в кроватях и «бутылках» — оно равно нулю. Попробуем разобраться в тех плаваниях, которые представляют хоть какой-то общественный интерес.

Плоты и лодки в эру космоса

Путешествия, о которых шла речь в этом очерке, можно разделить на две группы: предпринимавшиеся для решения определенной научной задачи (Хейердал, Бомбар, Бишоп) и не преследовавшие никаких научных целей. Последние в свою очередь условно подразделяются на типично спортивные (гонки через Атлантику, путешествия Чичестера, Бардьо, Ле-комба, Уиллиса) и плавания, вызванные иными причинами, среди которых одни были попыткой найти выход из . затруднительного материального положения (Харбо и Са-муэльссон, Слокам, канадцы), другие — уйти от тяжелых воспоминаний (Дэвисон) или порвать с опостылевшей средой (Жербо).

Значительная часть необычных плаваний совершалась (и совершается) из любви к приключениям, из желания проявить свои силы, свою волю, выстоять в борьбе с могучей стихией. Этот элемент самоутверждения присутствует почти во всех необычных плаваниях, с какой бы целью они ни предпринимались.

Победить грозную, неукротимую стихию приятно и само по себе, но когда это сопровождается сенсацией, а значит, становится и источником дохода, привлекательность подобных путешествий сильно возрастает. Сенсационность — характерная черта большинства необычных плаваний, причем шумиха вокруг них нередко принимает гротескные, уродливые формы.

Каково же значение плаваний, предпринятых с научной целью? Наибольшие научные результаты дали, безусловно, экспедиции Хейзр-дала и Бомбара. Основная их заслуга в том, что они привлекли внимание широкой общественности к определенным научным проблемам. И все же не это послужило причиной того громадного резонанса, который они вызвали. Ведь единичными плаваниями, даже самыми удачными, невозможно решить какие-либо проблемы. Так, Хейердал и Бишоп, стремившиеся доказать возможность пересечения Тихого океана на плоту в том или ином направлении, действительно добились своей цели. Но это в общем мало что дало для решения вопроса о заселении Полинезии. Другие же плавания на плотах по Тихому океану вообще ничего не дали для науки.

Путешествие Бомбара, бесспорно, интереснейший и поистине героический эксперимент. Этим плаванием Бомбар наглядно доказал огромные возможности человека в борьбе с океаном.

В то же время опыт Бомбара имеет ограниченное значение. Дело в том, что между психической настроенностью человека, добровольно отправившегося на шлюпке через океан, и моральным состоянием потерпевшего кораблекрушение и внезапно оказавшегося посреди океана в шлюпке, дистанция огромного размера. В самом деле, человек, даже не будучи профессиональным моряком, решив переплыть океан в лодке или на плоту, может осуществить этот замысел, а «морской волк», внезапно очутившийся в океане после гибели корабля, часто умирает в течение двух-трех дней, даже имея продовольствие и пресную воду. Словом, главное в том, готов ли человек психологически к схватке со стихией или нет. Если нет, то никакие идеи о возможности спастись ему не помогут. Так что опыт Бомбара на практике может пригодиться только людям, обладающим волей к победе, волей к жизни, но и это, конечно, немало.

Говоря о возможностях человека в борьбе с океаном, нельзя не упомянуть еще раз и других мореплавателей-одиночек, таких, как Слокам, Жербо, Уиллис, Чичестер. Даже одиночество — самый коварный враг человека в такого рода предприятиях — не могло сломить этих людей. Правда, переносили они его но-разному.

Во время необычных плаваний удивительно ярко, выпукло проявляются лучшие человеческие качества: смелость, упорство, выдержка. Если же люди оказывались не на высоте положения, то их слабость выступала столь же выпукло.

Групповые плавания на необычных судах сразу же подчеркнули огромное значение правильного подбора людей (проблема психологической

совместимости). Удачный состав экипажа в необычных плаваниях так же важен, как и для работы на полярных станциях или для полетов в космос. Одна из причин гибели Бишопа — неудачный подбор людей. В то же время экспедиции на «Кон-Тики» и «Щелье» дают нам примеры удачного подбора экипажа.

Обращаясь к плаваниям, повторяющим экспедиции прошлого, следует отметить, что копия не всегда и не во всем повторяла оригинал. Так, у Хейердала и Альфара плоты были построены по образцу инкских, но в отличие от последних оба мореплавателя имели радиопередатчики, не говоря уже о составе пищи. Между тем одна лишь возможность (или невозможность) вызвать помощь по радио играет большую психологическую роль.

На «Щелье» был двигатель внутреннего сгорания, без которого, как известно, приходилось обходиться поморам XVI века. Такой знаток Арктики, как И. Д. Папашш, высоко оценив мужество и настойчивость экипажа «Щельи», справедливо писал: «Не надо забывать, что за плаванием «Щельи» следили полярные станции, в трудную минуту на помощь карбасу были посланы самолеты полярной авиации. Конечно, 300—400 лет назад были совсем другие условия для плавания поморов».

Допустимо предположить, что поход Буторина и Скороходова поможет в будущем решить какие-то вопросы истории освоения Севера. Но вот значение плавания «НиньиП» неясно. Путешествия Колумба изучены достаточно хорошо. Что могло дать науке повторение одного из его рейсов?

Необычные плавания, неотделимые от Мирового океана, почти ничего, однако, не дают для его познания. В этом отношении самые блестящие, наиболее успешные среди них ни в какое сравнение не могут идти даже с самой скромной океанографической экспедицией, не говоря уже о классических рейсах «Витязя» или «Калипсо».

Одна из характернейших особенностей необычных плаваний заключается в том, что для получения даже небольшой научной информации требуется огромная затрата сил, энергии, времени и средств, не говоря уже о постоянном риске. В безбрежном океане все зависит от человека, его опыта, мужества, настойчивости, выносливости, веры в свои силы.

Необычные плавания крайне опасны. Одни мореплаватели тяжело болели (Жербо, Бомбар), другие погибли (Бишоп, Лекомб, Уиллис). Сравнительно легче проходили путешествия некоторых профессиональных моряков (Слокам) или крепко спаянных коллективов («Кон-Тики»).

Необычные плавания — это, безусловно, снорт, но не массовый, а спорт одиночек. Слишком большой риск, необходимость иметь много свободного времени для подготовки и осуществления плавания, высокая стоимость снаряжения и прежде всего самого судна — все это, вместе взятое, приводит к тому, что необычные плавания не могут (во всяком случае в наше время) стать массовым видом спорта.

Многие из тех, кто рискнул пуститься в необычное плавание, написали о своих приключениях интересные книги (Хейердал, Бомбар, Слокам, Жербо, Уиллис), навсегда вошедшие в золотой фонд морской литературы. Для широких масс читателей это, пожалуй, наиболее существенный результат необычных плаваний.

В этой статье мы попытались подметить их характерные особенности, уяснить значение. Невыясненным, однако, остался вопрос: почему же все-таки необычные плавания имеют столь огромный резонанс, чем объясняется острый интерес к ним?

По нашему мнению, в эру атомной энергии и покорения космоса, невиданного технического прогресса, в век стандартизации быта, одежды, жилищ, транспорта, пищи, развлечений, человек в экономически развитых странах все сильнее и сильнее начинает интересоваться всем, что резко отличается от общепринятого, массового, стандартного, от современной урбанизованной жизни.

Горожанин хочет жить в комфорте, но при этом вздыхает о природе, тишине и спокойствии сельской жизни. Передвигается современный человек на поездах-экспрессах или самолетах, но стремится провести свой отпуск в путешествиях пешком или на лодках. В быту человек окружает себя различными приборами, аппаратами, но в этом техническом окружении у него вдруг просыпается острый интерес ко всему живому — будь то цветы или животные. Имея возможность приобрести все готовое, современный человек увлекается самоделками, им овладевает непреодолимое желание что-то сделать самому, своими руками.

В эпоху техники у людей все чаще и чаще возникает желание остаться наедине с природой, доказать, что они могут существовать без помощи могучих технических средств, которые сами же создали. Горожанам хочется добыть дичь или наловить рыбы, взобраться на труднодоступную вершину или проникнуть в неизведанные пещеры, пройти пешком по глухим местам или проплыть на байдарке по таежной реке.

Несомненно, что в этом перечне необычные плавания занимают одно из высших по трудности мест. Они дают возможность померяться силами с одной из наиболее грозных стихий природы — Океаном. На это способны немногие. Но тем острее интерес к людям, своим личным примером подтверждающим безграничные возможности человека.

Вл. Кречетов


 
Рейтинг@Mail.ru
один уровень назад на два уровня назад на первую страницу